четверг, 12 декабря 2013 г.

Сквозь призму "Оттепели"

На «Оттепели» оттоптались все культурные слои нашей великой кинематографической Родины: и те, кто смотрел, и те, кто не смотрел и не будет. И в обеих статистических выборках одни осуждают, другие хвалят. И невозможно больше ни о чем читать, кроме событий на майдане и «Оттепели», ну, если только Мандела изредка прорывается, извините за непристойность. Поэтому решила я ту «Оттепель» оттестировать лично. Хотя говорили мне умные люди в детстве — не ешь на помойках…



В общем, свой изысканный вкус к отечественным сериалам постсоветского времени я описываю только сказкой «Ликвидация», но зато какой шикарной сказкой!

Из чего легко сделать вывод, что «Оттепель» меня очень сильно не радует как минимум с художественной точки зрения. С точки зрения актерской игры. С точки зрения человеческих отношений и психологических типов. Похоже на ту оттепель, когда город оттаял и пахнет весной и тем, что вылезло из-под снега и пахнет кошками в плохом смысле этого понятия.

Почти каждую сцену очень хочется поторопить, большинство диалогов — вычистить, монологов — порезать до реплики. И в итоге послать всех…

Говорить о великолепной игре пьющего в кадре и за кадром Ефремова не интересно, он, действительно, хорошо живет в кадре. Наверное, так и задумано. Но я не люблю Ефремова. И алкоголиков.

А об исторической правде не мне судить. На мою долю досталось другое время, другие отношения, другие герои.

И вообще, из всех героев самый искренний, настоящий, человечный, артистичный и вообще герой — второй режиссер Регина Марковна. Вот ей с ее «идите вы в жопу» — верю безоговорочно, ибо — совпали до ноты.

И лошадь симпатичная. Хоть и конь.

И только на десятой серии я вдруг прозрела, что это фарс. Ну, они ж комедию снимают весь фильм, в которой из комедии только плохие актеры и отвратное исполнение песни (песню я люто возненавидела, когда просмотрела ее в тысячный раз с прокурором). А фильм про съемки плохой комедии — это чистый фарс.

Наверное, даже протестный фарс, ибо в каждой сцене пьют и дымят, через сцену трахаются или трахают друг другу мозги, ну и пидор, извините, куда ж без пидора. У нас все это уже нельзя даже больше, чем в шестидесятые, а вон как смело — кино сняли, аж двенадцать серий.

И эта рефлексия… Немыслимая, какая-то доведенная до абсурда, уже даже и не бабская. На фоне вечных визгов и истерик я прямо зауважала Хрусталева. Он единственный на всех клал, честно и почти бескомпромиссно. В самом конце только чуть не сорвался, когда море поманило, а то, может, просто хотелось не зря время в поезде провести.

Сцену секса юного героя с костюмершей, когда он облизывает ее весь в соплях, я еле сдерживала рвотные рефлексы. Не, ну натурально делюсь проблемами своей нежной физиологии. Прямо как-то даже затосковала по порнухе. Захотелось какого-нибудь такого брутального харда, чтобы нервы успокоить. Хоть с конем, хоть с обезьянкой, — как-то человечнее, честное слово.

И мордобой с участием прокурора — херня, не верю, вообще не отсюда. Не пришей сами знаете к чему рукав.

К девятой серии я поняла, что меня жутко бесят эти творческие смены планов. То их снимают снизу (я не разбираюсь в технике съемок и терминов не знаю, но ведь мне должно быть приятно смотреть, не?), актрису крупным планом снизу, от подбородка вверх, а то вдруг камера вообще под потолком и внизу кто-то невыразительно вошкается. Но за каким вдруг показывают жизнь насекомых? Я, как зритель, слегка в ахуе.

Сказать, что сцены затянуты — это вообще ничего не сказать. Вот они разговаривают и едят тортик, вот они просто едят тортик — и ничего. Вот она стоит в коридоре, потом идет по коридору — и ничего. Вот он едет в метро, выходит из вагона — и ничего.

Все рецензенты-скептики шумят о том, почему вдруг беременная звезда пришла на перрон, откуда узнала о тайном отъезде альфа-самца — это вообще такая мелочь, что и обсуждать нечего. Чего домотались с ерундой до режиссера? Он так видит настоящую, живую, человеческую жизнь.

Так что я все правильно поняла. Это фарс про ничего. Двенадцать часов чистого ни-че-го.

Я только стесняюсь спросить: а кино-то когда начнется?


Нет, ну не права, не права. Зачем столько эмоций про «ни-че-го»?

Меня ведь никто не заставлял читать до обеда советские газеты, жрать в Макдональдсе и смотреть дешевку. Сама повелась, сама посмотрела, себя и надо ругать. Себя и ругаю.

Мне что, статьи в заводскую газету про эту псевдоисторическую херь писать? Пионерам в школе преподавать? Политинформацию в лагере комсомольского актива готовить? Чего ради я так в «важнейшее искусство» вляпалась по самую конфорку? Каждый культурный человек должен ознакомиться? Запишите меня в некультурные от сегодня и посмертно.

Одно поняла крепко: эта кинематографическая прививка мне надолго. Может, и помереть успею в период ее действия, не опозорюсь.

Вот лишил же Бог мозгов на два вечера… А еще называлась умная глупая Кошка. Дура, итить!



Сквозь призму "Оттепели"

среда, 13 ноября 2013 г.

О детях, дрессуре и общественном транспорте

Второй день лента в ФБ выдает фотографию подростка, сидящего с потупленной головой в общественном транспорте и цитатой «похуй» с его авторством. Ну и возмущенные комментарии под фотографией, естественно. Куда уж без них!



А меня в этой публикации что-то сразу напрягло и остановило от лайков и не-лайков. И буквально за пару секунд сформулировалось очередное ответвление от темы «отцы и дети». А там уж пошло-поехало, ассоциаций море, паутина мелких тропинок в разные стороны. В общем, сумбурно и не по порядку, а как в голову приходит.

Умные взрослые возмущаются данным конкретным фактом и общей тенденцией в развитии наших детей-внуков. В частности — не поднимают эти дети зад от кресел в автобусах и метро при появлении взрослого. Вот не поднимают – и хоть убейся. А сделаешь замечание – огрызаются так, как будто ты у них сахарную кость изо рта тянешь. Ну и на подростковую агрессию, естественно, сверху ложится агрессия взрослая и стариковская, а там уже и до драки в особо запущенных случаях недалеко.

Знакомая картинка? Жителям больших городов с явным перенаселением и разветвленной сетью общественного транспорта она уж точно знакома.

Итог: плохие дети. А какой же еще вывод можно сделать? Сволочное растет поколение. Кому ж мы родину оставим? И все в этом ключе…

Публичное воспитание подростков посторонними людьми – это просто песня не десятилетий даже, а целых столетий. А я, как обычно, предлагаю кидающим камень обернуться и посмотреть на систему воспитания в своей семье.

У меня в детстве все было просто до скуки. У меня был отец, который не садился в общественном транспорте. Никогда. И мне, девочке, боготворящей отца, и смотреть было никуда не надо – только на него, единственного и главного мужчину в своей жизни. Если он не садится, то и другие мужчины не должны. Это была аксиома. Личный пример взрослого. Полагаю, всем понятно?

Меня никогда не учили: встань, когда вошел старик, беременная женщина, инвалид. Потому что изначально заложили принцип: не садись. И для меня очевидной и избыточной была надпись на вагонном стекле: места для инвалидов, лиц пожилого возраста и пассажиров с детьми. Кстати, именно в этой последовательности. Потому что хреновее всего инвалидам, «пожилой возраст» — понятие растяжимое, но чаще всего, на лице виден, ну а пассажиры с детьми…

Почему я, маленькая, не причисляла себя к тем самым детям? Да потому что дети всегда хотят вырасти, и самый большой комплимент для них: «ты уже большой». Под эту сомнительную мантру ребенка можно заставить сделать что угодно. Поэтому я, метр от пола, высматривала «детей», которые садились на эти места, с усмешкой и легким презрением зрелой аристократки, держащей самого лучшего папу за руку.

Если ребенка не научить не садиться в детстве, то переучить его в подростковом возрасте – задача для серьезного дрессировщика. В очередном «возрасте отрицания» подростков учат вставать. И не воспользуешься привычным аргументом «ты уже большой», и не отвлечешь игрушкой в сумке, мозаичной колонной на станции или обещанием мультика дома. Положительная мотивация с подростками не катит, вообще никак. Звериный оскал самостоятельности и взросления отпугивает неуверенных в себе воспитателей. И в итоге это нам с вами «похуй», потому что себе дороже связываться с молодым злобным и неуправляемым монстром.

А вот лично мне нравится дрессура. Мне вообще слово «дрессура» нравится больше, чем «воспитание». Я с 5 лет хотела быть дрессировщицей крупных хищников, я пронесла эту любовь к «укрощению строптивых» через все годы прожитой жизни… Ну да сейчас не вполне об этом.

Когда ты приносишь домой милого и ласкового, пахнущего молочком, с глупыми голубыми глазами и неуемной игривостью щенка размером с хомячка, который грозит вырасти в средних габаритов медведя, а когда вырастает и встает на задние лапы, то ты – полтора метра от пола – упираешься ему носом ровно в киль, ты думаешь, что все будет легко. Его шалости вызывают умиление. Однако погрызенные перчатки и мобильники раздражают. И ты вынужденно берешься за дрессуру, пользуясь словами «нельзя» и «фу» — как высшей степенью запрета. И начинает работать система кнута и пряника. И вот через год ты получаешь вышколенную псину под 80 кг и 80 см в холке и гордо водишь его на тоненьком поводке. Но мозгами он все равно еще подросток, хоть и отчаянно тянет в сторону каждой даже еще не течной суки. Он управляемый подросток, признавший власть сильного вожака. А потом случается нечто необъяснимое. Однажды он выходит из-под контроля, не возвращается на команду «ко мне», делает то, что было раньше «фу», огрызается на поднятую с поводком руку. Он отлично знает, что так нельзя, но инстинкт взрослеющего зверя заставляет его проверить, тот ли ты вожак, каким казался в детстве, не ошибся ли он, уступив тебе пальму первенства, «тварь ли он дрожащая или право имеет». Именно этими словами, ага.

Дай слабину, начни уговаривать, спусти неповиновение – и все, ты потерял собаку. Он навсегда станет вожаком, он будет морочить тебе голову, он будет таскать тебя на поводке, он будет вздыбливать шерсть, а ты – ощущать на своем загривке холодок страха. И теперь ты окажешься «дрожащей тварью», потому что у него есть вес, размер, четыре быстрые лапы и полный рот острых зубов. А начиналось все незаметно, щеночек подрос и просто не выполнил команду.

Так что до подросткового периода у нас есть время показать ребенку, что «не садиться» — это неукоснительный принцип жизни в обществе. И никакие отмазки, вроде «я устал на тренировке», «у меня был экзамен по музыке, и я с 7 утра на ногах» или «когда войдет, тогда и встану», не должны приниматься во внимание. Никогда. Ну и чуточку личного примера. Если вы не инвалид и не лицо престарелого возраста – стойте рядом. Потому что вы уж точно не пассажир с ребенком. Ребенок – это тот, кого тяжело держать на руках, потому что он плохо балансирует на шатком полу во время движения транспорта и плохо ходит по твердой земле. То есть точно до трех лет.

Да, так вот, вернемся к подросткам и к отрицательной мотивации. Я отлично знаю, что я плохая мать. Натуральная ехидна. Концентрат ехидны.

Я не позволяла своим детям сидеть в транспорте. Только в том, который был настолько пуст, что удовлетворил бы потребности вошедшей толпы старичков.

Я точно знаю, что дети хотят делать то, что хотят. Здесь и сейчас. И никакие уговоры на них не действуют, особенно на подрощенных. Поэтому оба моих сына прошли в раннем детстве через контролируемые отношения с горячим утюгом и плитой, острыми ножами и иголками, дверными щелями и ящиками. Им было позволено испытать боль под моим руководством. Уровень боли всегда выбирался именно тот, который не покалечит и, одновременно, отпугнет от перепроверки моих слов. Поэтому у нас никогда не было обращений в травмпункты по этим темам. Но им точно при обучении было больно, за это я садистски ручаюсь. Ехидна, что с меня взять. И так во всем.

Когда же у них начались обычные проблемы в школе с учителями: этот козел придирается к внешнему виду, эта дура требует дурацкие черновики, тот дебил еще что-то там такое, и мне стало очевидно, что лозунг «учиться, учиться и т.д.» уже не сработает ни за какие пряники и мультики, и «пятерка» уж точно не является достаточным средством поощрения, пришлось говорить на их языке и изобретать понятный им велосипед.

«Велосипед» содержал привычные подросткам понятия и методики, выраженные матерным языком. Мы говорили о принципе «отъебись». Думаю, для взрослых это не новость, что половину того, что их дети после 13 (а то и раньше) делают «правильно», базируется на мысли: сделаю, лишь бы ты отстал. Только в других выражениях, куда определеннее. Ничего не поделать, я знаю эти слова и не боюсь их употреблять, поэтому мне было чуточку проще говорить с детьми, которых шкалило от запретов и наездов.

Я говорила: учитель, умный или глупый, облечен властью, и ты против него можешь, конечно, переть, как солдат со штыком против танка. Умный учитель знает, как тебя правильно развернуть и обойти, чтобы выиграли оба. Глупый тебе даст тупо в лоб, завалит, растопчет и поглумится, и будет считать себя правым. И кому легче, если ты будешь все время огребать, меня будут таскать в школу (а я принципиально не ходила на собрания и «не вызывалась» на разборки за исключением очень редких и трудных моментов), а я со своей стороны буду тебя равнять и строить? Мы всем измотаем нервы, но я и учитель заведомо сильнее, однажды мы озвереем (за себя так я ручаюсь) и сломаем тебе ежедневный кайф и свободу, без вариантов. Так что твой принцип «отъебись, я сделаю эту херню, только чтобы ты заткнулся и не мешал мне жить» — самый удобный выход для всех. Да, цинично и непедагогично, но отражает реальность и психологию подростка. И сработало. Точно знаю, что не всегда было без проблем, но результаты я видела, а значит, жизнь ребенка и моя собственная стали чуточку легче. Честно говоря, на учителя мне было в тот момент наплевать. На глупого учителя.

Итак, вернемся к подросткам в метро. Им, на самом-то деле, куда легче не садиться, потому что визг (заслуженный, но часто в такой хамской форме, что мне самой хочется стукнуть агрессивную старушку и придушить распоясавшегося «борца за справедливость»), который поднимается вокруг его сидящей задницы такой, что все равно не дает ему расслабиться, слушать музычку «бум-бум-бум», играться с айпадиком, тискать подружку. И если он сидит, то только назло всем, и себе назло, в первую очередь. А еще встречаются злые дяди, которые могут взять за шкирку, если ребенок субтильный, или добрые женщины, которые сознательно отдавливают ноги каблуками, и немощные бабульки с голосом, подобным иерихонской трубе, весьма болезненно тычут палкой. А как реагирует зверь, загнанный в угол, на агрессию толпы? И тут уж правых и виноватых искать и публиковать «обличительные фотки» — глупость несусветная. Да, гнилое поколение. Да только выросшее на гнилой почве, иначе бы у него не было оснований сгнить.

И тут хочется поморализаторствовать: учите своих детей, коллеги, не доебывайтесь до чужих. Но кто это понял еще до моего «откровения», тот понял, а в «прозрения слепцов» я не особо верю.

И еще подумалось.

Москва (а проблема эта, в основном, мегаполисная и, в частности, московская) приняла в себя столько «варягов» из небольших и микроскопических населенных пунктов, что надо бы увидеть и еще один аспект. В маленьких городках нет такого общественного транспорта, как в столице. Там ходят маленькие автобусы с исключительно сидячими местами. Нет мест – никто не входит в салон. Так что вставать там подросткам просто не приходится. И стоя ездить нет оснований.

Ну, это так, ремарка, справедливости ради. К тому, что не все дети плохо воспитаны, не все заведомо сволочи. Корректнее, господа. Чаще смотрим в зеркало, улыбаемся и машем.

Кстати, для меня «подросток» — это и девица соответствующего возраста тоже, не только молодой зубастый самец. Я же не развалилась стоять с детства до 33 лет, весь университетский курс русской и зарубежной литературы вынуждена была прочесть в метро, а книжки там ох какие тяжелые. И роста мне не хватало держаться за верхний поручень. А, вроде, и не дура выросла, и не покалечилась, и сыновей вырастила очень достойных. Ну, это я так себя вижу. Вам можно видеть по-другому.



О детях, дрессуре и общественном транспорте

понедельник, 21 октября 2013 г.

Психический феномен

По психотипу я – урожденный тактик. Но с очень сильной наработанной стратегией. Однако из учебников мы знаем, что наработать стратегию невозможно, с ней рождаются. Поэтому, вероятно, я хороший стратег с великолепно отточенной тактикой, что также противоречит теоретическим выкладкам мэтров.



В итоге я и стратег и тактик в одном лице. Семнадцатый тип в соционе. Насколько уравновешены чаши – судить трудно. Но чертовски забавно переходить из одного качества в другое и наблюдать все это со стороны кем-то третьим в себе. Этот третий с интересом подметил, что в среде начинающих тактиков я включаю ведущую роль стратега, стараясь дополнить их решение до целого, завершенного, всеобъемлющего. В общении с сильным стратегом я совершенно спокойно отдаю ведущую и направляющую и с упоением занимаюсь проработкой деталей и нюансов.

Наедине с собой – я полный боекомплект, который незаметно для себя перетекает из одного состояния в другое, находясь в постоянном анализе выбранного пути и принципов движения по нему. Постоянное подведение промежуточных итогов позволяет рассматривать возможные ошибки еще на этапе продумывания и генерировать несколько путей решения проблемы. А далее, когда наступает час икс и промедление смерти подобно, интуиции позволительно высказаться относительно того, куда ей приятнее идти. И логике разрешено скорректировать движение с учетом предполагаемых препятствий.

Так ли играют в шахматы? Не знаю, не пробовала. И совершенно некогда учиться, пока есть внутренний собеседник, который постоянно решает задачи совершенствования собственного ума.

Наверное, в моем случае, это один из вариантов диссоциативного расстройства идентичности.

Кто я, где я, и нахрена мне все это?



Психический феномен

воскресенье, 20 октября 2013 г.

Дочерний долг

Утром варила варенье из помидоров и из тыквы. То есть два варенья, разумеется. Хотела три, но лень победила. Кролик black из стенного шкафа проигнорировал помидоры, зато высказался по поводу тыквы. Ничего подцензурного, поэтому процитировать не могу. Видимо, из-за лимона, протертого с цедрой. В итоге лишен варенья до особых указаний.

Дочерний долг потребовал отдачи, поэтому в середине дня, как обещано, собралась в дорогу. Решила все-таки взять кролика, втайне опасаясь, что испортит варенье в мое отсутствие. Не стала наряжаться, ограничилась шлейфом La Petite Robe Noire Guerlain. Звучит это как очень по-булгаковски: «Открыла дверь девица, на которой ничего не было, кроме кокетливого кружевного фартучка и белой наколки на голове. На ногах, впрочем, были золотые туфельки.». Не стану врать, была меховая резинка на голове и платье, хотя историческую справедливость название духов не отражало — платье было красно-кирпичного цвета. Кролик, привыкший к Le Male Jean Paul Gaultier, чихал и ругался, намекал на трагизм событий полуторагодичной давности и ссылался на этикет. Дескать, нечего в вечерних духах в обед таскаться. Пригрозила оставить без обеда и без ужина. Смирился, кажется. Может, просто ревновал к слову noire? Но запах Petit Lapin Noir (французского не знаю, могу ошибаться) отдает беспорядочным сексом с нотами капусты и сеновала. Вычеркни лишнее.

Сергея Донатовича сегодня решила не брать, удовлетворилась Владимиром Семеновичем. Владимир Семенович в качестве штурмана всегда актуален и так и норовит осветить дорожную ситуацию в режиме синхронного перевода. Под «Иноходца» мы попали в сложный маневр с участием двух идиотов, после чего «скакать иначе», то есть как на мирных дорогах Израиля, мне расхотелось начисто. Кролик вздрагивал и бормотал что-то нечленораздельное, возможно, на иврите. Подозреваю, богохульствовал. Ничего не боится, зараза, знает, что жрать не будут. Опасаясь, что в итоге салон пропахнет переработанной капустой, пустила коня вскачь под «Погоню». Не получается в этой стране быть приличным еврейским жокеем, поэтому остаток пути играла по правилам «такое же быдло, как и Вы».

Мама встретила кролика теплее, чем меня. Стереотипы сложившихся отношений vs новый гость демократического вида. Ему предложили плечики и сделали комплимент. Мою неземную красоту, элегантность, тонкий шлейф духов и сброшенные почти пять килограмм излишков по всей поверхности организма просто не заметили. Радует, что не сказали, что плохо выгляжу и поправилась. Тут расслабляться нельзя. Расслабился – получи гранату с выдернутой чекой.

Весь день отказывалась есть неподобающее, то есть недиетическое. Хвасталась разнообразным питанием: запеченной семгой, рулетом из индюшатины, вафельным тортом с йогуртовой начинкой, вареньями. В ответ каждые полчаса получала предложение соскочить с режима на блинчики с мясом, зефир, пряники и горький шоколад. Равнодушная ко всему перечисленному (кроме шоколада) мысленно воспевала свою стойкость и мамино упорство, но рубежей не сдала. На шоколад мама давила особенно. С вешалки кролик намекал на мои умственные способности. Проходя мимо, пообещала задушить скотину в машине.

Как обычно, постригла, обслужила ноутбук, поговорила о лекарствах, мексиканских сериалах и детях. Странно, сегодня обошлось без обсуждения отсутствия ремонта, работы и мужика. Видимо, в честь дня рождения.

В последнем акте мерлезонского балета почти полтора часа сплетничали о моих бывших. О бывших я всегда сплетничаю легко и с юмором, из чего все делают логичный выбор, что мне уже не больно. В ответ улыбаюсь еще шире. Особо улыбчивых редко препарируют без наркоза.

Когда прощались, кролику достался еще один комплимент и ласковое поглаживание. Кажется, мама пару раз выходила в коридор, пока я отвлекалась. Они явно сговорились. Утром ощупаю его на предмет жучков, блох, булавок и другой подслушивающей аппаратуры. Не верю я в такую любовь с первого взгляда, ох, не верю.



Дочерний долг

Прогулка втроем

Традиционно для вечернего времяпрепровождения при отсутствии природных катаклизмов ходила гулять с Довлатовым. Как обычно, Сергей Донатович, я и кролик (black).



Кролика беру с собой исключительно для подчеркивания моей неземной красоты в темное время суток, потому что для компании он не годится, ибо провокатор и саботажник. Все время вздыбливает шерсть на моем загривке и просится домой. Но я научилась с ним бороться: в особо ветренные моменты поворачиваю мехом внутрь. Так его причитаний почти не слышно, как и насмешек ветра.

Прогулка была утилитарной: помидоры, лимоны, палочки корицы, земля. Та самая земля, с которой можно начинать мое лендлордство. Для начала взяла 2,5 литра. Если справлюсь с ними, начну думать о гектарах, желательно у моря.

Прошлись по трем городам. Сами понимаете, от Ленинграда через Таллин (тогдашний, в советском написании) в Нью-Йорк путь был неблизкий. Было, о чем погрустить, как всегда, нашлось, над чем посмеяться. Гуляли легко и с удовольствием, но на обратном пути все-таки устали, особенно кролик. Просил орехов и выпить чего-нибудь красненького, долго стоял у витрины с Бейлисом и шоколадом, еле увела.

Завтра не пойдем, у нас спланирован визит к маме. Довлатова возьму обязательно, он скрашивает мое одиночество в машине. В кролике сомневаюсь, посмотрю на его поведение и погоду. Маме он в любом случае не понравится. Во-первых, мелковат, во-вторых, black. И подозрительно смахивает на искусственную чебурашку. Впрочем, чтобы понравиться моей маме — это я даже не знаю, кем надо быть. Точно не мной. У Довлатова шансов больше, он признанный гений. Мне уже не успеть.



Прогулка втроем

И снова о некомпетентности

Некомпетентность. Одно из самых серьезных моих возражений против офисной работы «на дядю». Некомпетентность указанного дяди и коллег.



Я могу часами разъяснять проблему «младшему по званию», используя все возможные методы для донесения информации до конечного пункта (мозга). Могу на пальцах, могу таблицами и инфографикой, могу простыми или сложными метафорами и ассоциативными рядами, терминами, да как угодно. Младших надо обучать. С некомпетентными коллегами в одном чине сложнее, но тоже возможно. Ибо если человек приходит со словами «помоги, я не понимаю», можно отложить мысль «а как ты сюда вообще попал» до лучших времен, и помочь. Если коллега с понтами — лучше отправить сначала учить теорию и снять с себя на какое-то время груз ответственности.

Но если это шеф… Если это шеф с понтами… Если он в принципе не понимает, чем занимаются его подчиненные… Если он пользуется понятиями, которыми не владеет, и требует результат, которого не может быть, потому что не может быть никогда…

Вот сейчас общаюсь с одним таким героем, владельцем, генеральным директором, который пишет статьи, выступает в прессе и крут так, что опасаюсь за свои шейные позвонки, если надо посмотреть ему в лицо. А элементарных вещей, с которых начинается его бизнес, о которых можно коротко прочитать на специализированном информационном ресурсе и быть хотя бы в курсе — не знает. Но как дышит, как дышит вместо того, чтобы выделить нормального технаря для общения или просто сказать: «Светлана, разъясните мне, пожалуйста, я не очень понимаю суть возникшей проблемы»… И было б за деньги, а то чисто из любезности значимому для меня человеку.

Еще пара подобных «компетентных» писем, и удержаться от ненормативной лексики мне будет трудно.

И утешает только то, что тема исчерпана (с моей стороны) и скоро все закончится. Хотя безумно жалко потраченного времени. Безумно.

А было бы все это в офисе — так еще и лицо надо держать. Нет уж, увольте. То есть я уже и сама уволилась отовсюду. Тунеядка, что сказать!



И снова о некомпетентности

Дворовая инновация

Возвращаюсь с вечерней прогулки. Все как обычно. Осень, пряные запахи. В наушниках «Компромиссы» Довлатова. Сквозь голос чтеца с настойчивостью грозовых раскатов пробивается рев стартующих со светофора машин. Кролик black давит на плечи, потеет и косит в сторону дома.



Во дворе взгляд рассеянно натыкается на неожиданную инновацию. При входе на дорожку, ведущую к детской площадке (чистенькая, ухоженная, всегда только дети с мамками и няньками, никаких пьющих переростков любого возраста и толка), на рахитичной ножке вознеслась мемориальная табличка. На синем фоне мелким серым бюрократическим шрифтом под заголовком «Правила эксплуатации детских площадок» вывешены заявленные правила.

Не скажу, что я не читаю надписи на заборах. В силу образования — читаю и с большим интересом. Частенько они весьма витиеваты, реже — поучительны, еще реже — дают повод поразмышлять о разном. Но мой пытливый ум и нетленный диплом требуют читать, и я всегда иду им навстречу, ибо их большинство против меня одной.

Правда, в этот раз эксплуатационную табличку я все же читать не стала. И было тому, как водится, две причины. Во-первых, субъективная — темнело, и кролик волновался за свое благополучие в свете бирюлевских погромов (напоминаю, он black, а в городе всякое сомнительно-волосатое black воспринимается буквально в штыки) и мозг утомил нытьем («порядочные девушки в такое время в таком районе…») до крайности. Однако, та причина, что «во-вторых», была совершено объективной. Эти профессиональные эксплуататоры детей на площадках или площадок с детьми умудрились написать правила не просто мелким почерком с минимальным междустрочным интервалом и в неисчислимом количестве пунктов, но также на уровне глаз ребенка средней группы детского сада. Ну то есть взрослому мужчине сами знаете по какое место. А мне — даже при моем смехотворном росте — прямо на уровне беспокойного сердца и ждущего законного диетического ужина желудка. Так что в связи с сомнительной обстановкой в столице я, обремененная собственным элегантным внешним видом (меха, спасибо кролику), не стала принимать позу читающей одалиски. Может, на днях приостановлюсь на машине, заблокирую окна и из интеллектуальной позиции «барышня за рулем» узнаю важные подробности пользования площадкой, настигнувшие нас прямиком из нашего доперестроечного прошлого.



Дворовая инновация
Яндекс.Метрика